Наши предки объединялись в группы и жили общинами, потому, что так было проще выживать и воспитывать детей. Половое созревание наступало в возрасте 14-16 лет. В 15 лет рождался первый ребенок, которого мама кормила грудью до 4 лет, потому, что усваивать продукты собирательства, которыми питались взрослые, ребенок мог примерно в возрасте 4 – х лет.
Во время кормления грудью женщина не беременела, следовательно, второй ребенок у нее появлялся в 21-22 года, а средняя продолжительность жизни женщины была примерно 26 лет. Таким образом, дети оставались без матери еще до полового созревания, и заботиться о них приходилось родственникам матери и другими членами общины. Но для того, чтобы члены группы заботились о потомстве других, необходимо, чтобы в группе было большое количество людей, а также чтобы у этих людей был развит инстинкт заботы о потомстве, который проявлялся еще до полового созревания.
Все эти инстинкты есть и у нас. Мы можем проследить это на примере девочек, которые проявляют желание нянчить маленьких детей, или на примере женщин, проявляющих привязанность к племянницам и племянникам.
Новорожденный ребенок впитывает в себя образ матери, ее запах, голос, сердцебиение. И пока маленький человек находится в зависимом возрасте мать, во всех своих проявлениях, окрашивается у него положительными эмоциями.
Помимо потребности иметь мать, у человеческого детеныша есть потребность иметь и отца, которое свидетельствует о том, что отцы когда-то тоже заботились о своем потомстве. Ребенок воспринимает родителя противоположного пола в качестве модели будущего брачного партнера, поэтому то он и проходит период влюбленности в родителя противоположного пола и ревности к родителю своего пола (это явление получило в психоанализе название «эдипов комплекс»).
Многие описанные З.Фрейдом комплексов являются следствием этой инстинктивной программы. Запуск этой программы лежит в основе вечной проблемы «отцов и детей».
В подростковом возрасте человек все еще находится в зависимости от родителей во всех отношениях. Он не имеет возможности уйти из семьи и это делает конфликт более острым, потому, что данная инстинктивная программа не достигает успеха.
Иногда можно наблюдать, как изменяется поведение подростка, как он мучается от непонимания того, что с ним происходит, как страдают родители, не понимающие, что происходит с их ребенком, и как после того, как человек преодолеет переходный возраст, его отношения с родителями становятся иными.
К слову сказать, программа чему-то учиться, тоже заложена в человеке генетически.
Помимо этих программ человек обладает и другими врожденных программами, например агрессивностью.
Животные в природе через агрессивность отстаивают свою территорию. При этом, зачастую, побеждает не самый сильный, а самый умный. В человеческом обществе происходит тоже самое.
Любой взрослый мужчина может вспомнить свои мальчишеские годы и то, каким образом устанавливалась иерархия в сообществе ребят. Некоторые мальчики в борьбе за лидерство готовы были идти на любые лишения, побои, опасные мероприятия, лишь бы утвердить свой иерархический ранг в глазах окружающих.
Зачастую лидерами в компаниях становятся лица с антисоциальным поведением. Для захвата лидирующего положения иногда бывает достаточно стать обладателем, какой либо исключительной вещи, которой нет у других или какого-либо символа превосходства, или рассказывать истории о собственных невероятных путешествиях по таким местам, куда другие попасть не смогут никогда, и т.д.
Для установления лидерства не проходят те символы, которые могут достигнуть все, ну или почти все: начитанность, учеба на отлично, прекрасная игра на музыкальных инструментах. Восхищение символом исключительности переносится на обладателя этого символа и может повышать его ранг без каких-либо дополнительных усилий со стороны подростка.
Вступающие в конфликт с лидером терпят поражение, потому, что заранее сомневаются в себе, а тот, кто не верит в свою победу состязание в агрессивности проигрывает всегда. У победителя же уверенность от победы к победе возрастает.
Елена Бархатова